meow!
Название: Зачет
Автор:прекрасно умеющий скрыть свою личность Ernst Wolff
Размер: 2.800 слов
Пейринги и персонажи: Дориан, Максвелл, Коул
Категория: слэш
Жанр: AU
Рейтинг: G — PG-13
Описание: У Дориана Павуса было все, чтобы жить без горестей, кроме зачета по химии
Предупреждения: нет
Примечания: я написал это, вспоминая студенчество. не уверен, что фик представляет ценность для кого-то, кроме меня самого
Ограничения: не заставляйте Дориана бросать учебу!
читатьУ Дориана Павуса было все, чтобы жить без горестей, кроме зачета по химии, и это омрачало последний месяц года. У него была роскошная внешность и прекрасные манеры, он владел иностранным языком в совершенстве и мог поддержать беседу о литературе античной и современной, он хорошо справлялся с учебой, но не зацикливался на ней, круг его знакомых ширился, и приятели в нем души не чаяли. У Дориана и вправду было все, кроме одного зачета, и из-за его отсутствия он не мог поставить допуск к экзаменам и начать к ним готовиться с чистой совестью.
В прошлом семестре его точно так же донимала госпожа Пентагаст — она была уверена, что фармацевта нельзя выпускать без знания медицины катастроф, и она изрядно потрепала Дориану нервы, но он все равно сдал ей устно все правила развертывания военно-полевой аптеки, перечислил все антидоты и даже продемонстрировал на ее не по-женски сильной руке умение накладывать жгут. Он считал этот предмет бесполезным, но мог понять преподавательницу: она ответственно относилась к своей работе, давала материал на парах и отлично читала лекции. Ее усилия должны были оправдаться на зачете.
А вот господин Тревельян приходил на первую пару в понедельник в мятом халате, угрюмо раздавал тесты и садился к классу спиной, уставившись в стену. Тесты он не проверял, просто ставил всем высший балл. Пары он не вел. Просто на них присутствовал. Лекции он никогда не читал, да и в самом университете появлялся редко. Именно из-за того, что его практически никогда нельзя было застать, Дориан и тратил почти каждый день на бесполезные поездки в надежде хоть когда-нибудь получить зачет.
Самое обидное — зачет не поставили только ему и самому худшему студенту группы и в принципе курса.
В очередной раз он приехал в университет в двенадцать дня, заглянул в кабинет и разочарованно закрыл дверь. Пусто! Этот лентяй не явился к назначенному времени, хотя сам объявил, что будет на кафедре. Дориан сел на узкий диванчик напротив кабинета. Вскоре появился их вечно отстающий Коул и присел рядом с ним, стискивая в пальцах край сумки.
— Он никогда не приходит вовремя, — замогильным тоном произнес Коул.
— Как ты догадался? — притворно поразился Дориан.
Вот. Зачета нет у него и у мальчика, живущего в своих снах. И хорошо, если эти сны вызваны расстройствами психики, а не тяжелыми наркотиками.
— Вчера он счищал снег с машины и думал, что в этом году точно завяжет, он придумал себе оправданье — он стар, ему тридцать лет…
— Ему двадцать семь — и да, он стар, — фыркнул Дориан. С чем, интересно, собрался завязывать Максвелл? Может, с преподавательской деятельностью? Давно пора. Ему бы не стоило даже начинать ее.
— Я предложил ему помочь, но он замахал руками и возмутился. Он сказал: я что, не мужик?
Дориан хмыкнул. Вполне в духе их медведя. Порой Максвелл забывал про существование парикмахера, и его медные космы отрастали и торчали во все стороны. Про щетину, регулярно становившуюся бородой, и говорить нечего. Красивый все-таки мужик, хоть и диковатый.
Прав был папа, когда угрозами требовал идти на врачебное дело и продолжать семейную династию. Надо было слушать его. У врачей нет химии. А Дориан все туда же — я буду судмедэкспертом, я так люблю токсикологию и химию… Если б он только знал, как выглядит настоящая химия, то сразу бы подал документы на лечебный факультет и стал мечтать о профессии гинеколога.
Прошло полчаса. Дориан начал жаловаться:
— Я ведь все лабораторные ему сдал. Я единственный из группы писал все лабы. Вот, видишь? — он помахал перед лицом Коула тетрадкой, но тот едва ли что видел — перед его мысленным взором всегда разыгрывались непонятные другим картины. — Я ему даю их на подпись, а он смотрит в ужасе и говорит, что подпишет позже. И так и не подписывает. Даже не пролистал ни разу. Я не знаю педагога хуже. За исключение шизофреника с валеологии…
— Душа мужчины находится в простате, — Коул мигом вспомнил любимое изречение шизофреника.
Дориан поморщился. Может, душа и находилась в простате, но он в тот момент был так зол на бесполезную пару, что на вопрос: «Где душа мужчины?» слишком громко ответил: «В заднице!». И с тех пор он стал любимчиком шизофреника. Ответ был признан верным.
Может, ему было бы проще, будь Максвелл тоже ненормальным. Впрочем, разве его можно назвать адекватным, если он не ставит зачет лучшему студенту группы? Дориан даже ни одной пробирки за все годы обучения не разбил. Вот что значит золотые руки.
— Почему он меня ненавидит, а?..
Несмотря на то, что вопрос был риторическим, Коул встрепенулся:
— Он не ненавидит. Он ругает себя за это, но не может ничего поделать. Он обещает себе заговорить раз в неделю, каждое воскресенье, но обещания, данные себе под грохот музыки и туман в голове, так просто нарушить…
— Ты имеешь в виду, он что-то обещает себе в клубе каждое воскресенье? Разве что только не напиваться так в следующий раз.
— Преподавать для души, но душе неспокойно. Нужно уйти. Но тогда душа разорвется на части.
Дориан искоса глянул на Коула. Тот таращился на закрытую дверь кабинета, а пальцами словно перебирал невидимые бусы. Нет, он совершенно точно употребляет наркотики. На языке вертелось предложение отвести его в реабилитационный центр, пока не стало поздно, но краем глаза Дориан заметил движение: к кабинету шел Максвелл Тревельян.
На этот раз он был одет с иголочки и чисто выбрит, и ему чертовски шла ухоженность. Может быть, если бы Дориан бывал в тех же клубах, что и Максвелл, он бы подошел познакомиться… Но чего нет, того нет.
Он поднялся одновременно с Коулом. Максвелл, заметив их, остановился возле кабинета. Не оставляя ему шанса капитулировать, Дориан подошел к нему почти вплотную и с вызовом сказал:
— Вы не поставили мне зачет.
— Я знаю, — Максвелл кивнул. — Самый главный должник.
Дориан постарался не заскрипеть зубами. За его плечом нарисовался полоумный Коул, и Максвелл тут же переключил внимание на него:
— Проходи. А ты подожди пока, — сказал он Дориану, понизив голос.
— Я первым пришел!..
Дориан вернулся на диванчик, кипя от ярости. Его в очередной раз вывел из себя интимный тон Максвелла, как будто они были близкими друзьями. Простые слова — но надо же было их сказать с такой интонацией, как будто они собирались прыгнуть в одну постель!
Не то чтобы Дориан был против. Преподаватель действительно был не так уж стар и весьма хорош собой. С этим никто не спорил. Они все звали его за глаза исключительно по имени, а Жозефина, хихикая, говорила, что переписывается с ним в соцсети, и еще немного — и он точно пригласит ее на свидание. Дориан в этом серьезно сомневался. Он тоже, раз уж на то пошло, переписывался с Максвеллом. Тот слал ему картинки с котами и шутки прошлогодней давности, а Дориан снисходительно отвечал смеющимся смайлом. Всегда одним и тем же. Надеялся, что до Максвелла дойдет, что его чувство юмора устарело. Но тот упорно продолжал присылать картинки.
Лучше бы лабы подписал!
Дориан прождал еще пятнадцать минут. Из кабинета вышел Коул, на его лице поселилась глупая улыбка.
— Ну что? — нетерпеливо спросил его Дориан, прежде чем зайти в кабинет.
— Сердце выскакивает, потому что наедине всегда так волнительно, но пусть оно выскочит прямо к его ногам…
Клинический случай.
— Я спрашивал про зачет, — вздохнул Дориан. — Но, знаешь, лучше не говори. Не хочу узнать, что я остался единственным отстающим.
И он вошел в кабинет.
Максвелл сидел за своим столом, словно занимался чем-то важным, а не просто таращился невидящим взглядом в ведомость с идеальной посещаемостью Дориана.
Не дожидаясь, пока Максвелл начнет издеваться, Дориан поставил на стол сумку и рывком расстегнул на ней «молнию».
— Лабораторные, — словно обвиняя, сказал он и бросил тетрадь на стол Максвелла. — Лекции. Конспект семинарских занятий.
Сверху он бросил зачетку.
Максвелл, все это время наблюдавший, как перед ним в стопку падают предметы, наконец поднял взгляд на Дориана:
— Ты так и останешься в куртке?
— Я не собираюсь задерживаться надолго.
Вопреки своим словам, Дориан все же снял верхнюю одежду и остался в рубашке. Максвелл, удовлетворенно кивнув, придвинул к себе тетради Дориана.
— Надо же все обсудить… Я спрашивал тебя по лекциям?
Чувствуя, что сейчас лопнет от злости, Дориан процедил:
— А кого-нибудь, кроме меня, вы хоть о чем-то спрашивали?
— А чего у них спрашивать, — легкомысленно ответил Максвелл, — они на лекции не ходят…
— Но зачет у них есть!
Дориан подлетел к Максвеллу почти вплотную и встал сбоку от его стула. Упершись ладонью в его стол, Дориан отчеканил:
— Я пришел в последний раз. Вы не имеете права не поставить мне зачет. В противном случае я пойду к ректору. И заодно напишу заявление, что кафедра химии берет взятки, — мстительно добавил он, памятуя, как яростно и безуспешно университет борется с коррупцией.
Максвелл смотрел на него своими синими глазами и словно не слышал. Неожиданно Дориан осознал, как близко они находятся друг к другу. И как он сам, Дориан, переступил все правила приличия и загнал преподавателя в угол. Максвеллу со своего стула только на подоконник перелезать…
Но Максвелл не собирался отодвигаться. Его щеки чуть покраснели, веснушки показались темнее обычного.
— Да, не самый лучший способ завязать общение, — пробормотал Максвелл и опустил взгляд на зачетку.
— Общение можно было бы завязать, попробовав со мной поговорить, — резко ответил Дориан и выпрямился. — Зачет.
Максвелл медленно придвинул к себе зачетку и открыл ее на нужной странице. Название предмета он писал так неторопливо, как будто забыл, что вел целый год. Над своей подписью раздумывал, словно разучился писать.
Вдруг пришло в голову: а может, Коул хотел сказать, что их преподаватель влюблен? Да кто разберет его… Гораздо важнее, что Максвелл придирался к нему весь семестр, просил его заново оттитровать раствор и оставлял в кабинете, когда все уже ушли, и не желал отходить. Дориан бы уже капнул индикатор, чтобы цвет раствора стал похожим на необходимый, так нет, приходилось делать все по правилам…
Максвелл поставил заветную закорючку и протянул зачетку Дориану. Тот взял ее за край, но Максвелл так и не отпустил ее. Они застыли, каждый держась за свою сторону маленькой книжечки.
— Дориан, я увольняюсь, — негромко сказал Максвелл. — В следующем семестре у вас будет вести кто-то другой.
— Нашли работу с зарплатой получше? — Дориан дернул за зачетку.
— У меня и так есть основная работа, а эта была ради удовольствия, — Максвелл зачетку не отдал. — Я пока никому, кроме тебя, не говорил.
— Благодарю за оказанную честь, — Дориан дернул сильнее, и Максвелл разжал пальцы.
Взяв тетради, Дориан сунул их в сумку и схватил куртку.
— Может, сходим куда-нибудь вместе? — бросил ему в спину Максвелл.
Дориан ничем не выдал своего смятения. Он обернулся с безупречным выражением лица и ехидно улыбнулся:
— Надо было раньше предлагать переспать за зачет. Теперь уже поздно.
Гордо развернувшись, он вышел из кабинета и хлопнул дверью. На ходу надевая куртку, он спешил покинуть учебный корпус. Опасался, что Максвелл пойдет следом и повторит свое предложение, а может, даже и извинится за то, что так долго мучал — он ведь не был мудаком, просто подкаты у него идиотские. И Дориан боялся, что поведется на его глупый флирт.
Потому что он ни на секунду не забывал о привлекательности преподавателя, а душечка Жози не давала ему прохода, щебеча, что Максвелл очень притягателен и наверняка хорош в постели.
***
С экзаменами Дориан успешно справился. Зимняя сессия осталась позади. Каникулы тоже закончились. Но он надеялся на их продолжение — двухнедельная практика на фармпроизводстве обещала быть чисто символической. Они собрались возле единственного действующего завода города вместе с однокурсниками, потоптались на улице под легким снежком в ожидании, когда им оформят пропуски, и вошли внутрь.
Пока Дориан снимал черное шерстяное пальто, отряхивая его от капелек воды, в которые превратились снежинки, Жози подкралась к нему со спины и, коснувшись плеча, прошептала:
— Что здесь делает Максвелл?
— Что? — Дориан почувствовал, как кончики ушей покраснели. Он посмотрел в указанном Жози направлении.
Она не ошиблась: у дверей во внутренние помещения их ждал Максвелл, халат в кои-то веки был выглажен и натягивался на широких плечах, а на губах играла улыбка. И это в понедельник утром! Либо клубы по всему городу в одночасье закрылись, либо эту работу Максвелл любил гораздо больше преподавания. Либо, что еще более вероятно, сюда нельзя было приходить с похмелья.
Раздались удивленные возгласы одногруппников Дориана и жаркие приветствия — еще бы, им-то чего не любить этого медведя! Им-то он за нулевые знания ставил высший балл и зачет раньше, чем остальному потоку. Даже Жози, просияв, покинула Дориана и побежала здороваться. Один только Коул нарисовался словно из ниоткуда и прошелестел:
— Он хочет исправить ошибки. Он не знает, как…
— Послушай, — не выдержал Дориан, — я дам тебе номер. Позвонишь, и тебе обязательно помогут.
Накануне ему всучили листовку, гласившую, что ИЗ НАРКОМАНИИ ВЫХОД ЕСТЬ, и он сохранил ее специально для Коула. Оставалось надеяться, что тот оценит заботу.
Протиснувшись через толпу однокурсников к своей группе, Дориан встал в конце, буравя Максвелла взглядом. Тот, почувствовав это, нервно оглянулся, заметил Дориана и широко улыбнулся.
Дориан почти растянул губы в ответ, но вовремя спохватился и выразил глазами полнейшее презрение.
Максвелл мог хотя бы разок и обмолвиться об основном месте работы. Все они были бы не прочь послушать, куда можно устроиться после получения диплома. И, конечно, ему следовало бы рассказать, что вести практику будет именно он. Они бы просто не пришли, зная, на каком уровне у их бывшего преподавателя ответственность.
И все же Дориан не удержался от тяжелого вздоха. Он ведь все дни думал, что стоило бы ответить на приглашение Максвелла согласием. Даже размышлял, не написать ли ему в соцсети. Но в конце концов решил, что это подорвет его безупречное поведение. Разве для того он продинамил Максвелла, чтобы потом передумать? Нет уж. Пусть Максвелл предложит пойти на свидание еще раз. А Дориан еще раз откажется, потому что нечего было его весь год мучить!..
Максвелл повел их по цехам, предварительно прокатив на древнем скрипящем лифте. Дориан, как бы ни желал его игнорировать, все равно прислушивался. Было интересно. Особенно символический переход из грязной зоны в чистую, где они в маленькой стеклянной каморке могли переступить через нарисованную синей краской линию только в бахилах, надетых тут же… Максвелл, к удивлению Дориана, не отлынивал от ведения экскурсии и не отшучивался в ответ на вопросы. Он охотно описывал принцип работы реакторов и рассказывал об участии персонала в производстве лекарств, подробно останавливался на всех аспектах процесса и даже ухитрился сделать свою лекцию увлекательной. Проходя мимо цеха мазей, он заметил, что никто, конечно, не разрешит им бросать вазелин в печь лопатой, практика будет рассматривать несколько иные задачи… Здесь все навострили уши. Экскурсия подошла к концу, и Максвелл завел их в просторный конференц-зал. Дождавшись, пока все рассядутся (Дориан занял место в середине), он вытащил из-под стола огромную кипу бумаг и радостно провозгласил:
— Ваша задача — составить аппаратные схемы и технологические регламенты в количестве пяти штук на каждый день практики. Листы А3 — там, — он махнул рукой, — карандаши и ластики ищите сами.
— В чем практика-то?! — возмутилась Сэра. — Бумажки я и дома почеркаю!
Максвелл с широченной улыбкой развел руками. Дориан возненавидел его еще больше. Садист. Радуется, что они займутся бесполезными чертежами.
Максвелл направился к выходу за его спиной, но напоследок обернулся:
— Дориан, пройди со мной.
Дориан, начавший было доставать из сумки карандаш, подозрительно прищурился.
— Поможешь мне принести еще кое-что для работы, — пояснил Максвелл.
Ладно. Отчасти это было логично. На всем потоке было три парня. Один из них — Коул, второй не пришел, сказавшись больным. Просить девушек нести толстенные папки попросту неприлично.
Дориан рывком встал, перебрался через ряд чужих ног к проходу и двинулся за Максвеллом.
Тот молча вел его по коридору. Дориан не стал задавать никаких вопросов. Максвелл остановился перед одной из дверей и, отворив ее, отошел в сторону, приглашая Дориана внутрь.
— Мы точно пошли за еще одним талмудам со схемами древних мазетерок? — нагло спросил Дориан, смерив Максвелла взглядом, и шагнул внутрь небольшого кабинета.
Окно закрывали светлые жалюзи, возле него располагался стол, заваленный бумагами, словно мир еще не шагнул в эру электронного документооборота, а завершалась архитектурная композиция поистине королевским креслом из материала, напоминающего черную кожу.
— Ага, специально хочу найти принцип трехвальцовой мазетерки, — сказал Максвелл, закрывая дверь.
Дориан обернулся к нему. Максвелл стоял перед ним, с одной стороны, неприкаянным, и казался одним большим комком сожаления и раскаяния, а с другой стороны, он смотрел с жадностью, какой никогда не позволял себе на парах.
— Я люблю решительных мужчин, — негромко произнес Дориан. — В противном случае я предпочитал бы мнущихся и скромных девочек-малолеток.
Максвелл моргнул и, словно прыгнув с обрыва, в один шаг приблизился к нему и, сграбастав в объятия, прижался губами к губам.
Дориан против воли обмяк. Ручищи у Максвелла были огромными и сильными, и стискивал он ими на манер тисков смерти, а губы нетерпеливо и влажно сжимали губы Дориана, умоляя ответить этому нахальному и отчаянному поцелую.
И Дориан ответил. Он разомкнул губы, положил руку Максвеллу на шею, а второй оперся о стол, чтобы не рухнуть под напором медвежьей страсти. Максвелл навалился на него, словно ноги его не держали, и целовал, пока у Дориана не закружилась голова от нехватки воздуха. Положив ладони Максвеллу на грудь, он оттолкнул его. Тот отстранился с потерянным видом и почти с испугом спросил:
— Я что-то не так…
— Все так! — Дориан схватил со стола Максвелла одну из папок. Обмахиваясь ею, он добавил: — Просто воздуха у тебя здесь нет. Да и мне попросту нужно какое-то время, чтобы справиться с изумлением! Год ты надо мной издевался, а теперь…
— Я не издевался, я хотел подружиться.
Максвелл порывисто подался вперед, и Дориан ожидал еще одного поцелуя, но вместо этого Максвелл потянулся за его спину и, дернув за шнурок, отодвинул жалюзи в сторону. Он приналег Дориану на грудь и потянулся еще дальше, чтобы распахнуть окно.
В кабинет хлынул свет и поток свежего холодного воздуха.
— Так лучше? — поинтересовался Максвелл.
— Гораздо. Только теперь, боюсь, я замерзну.
— Я тебе не позволю.
И Максвелл, обхватив его за талию, подтолкнул на свой стол, усаживая прямо на бумаги.
Автор:
Размер: 2.800 слов
Пейринги и персонажи: Дориан, Максвелл, Коул
Категория: слэш
Жанр: AU
Рейтинг: G — PG-13
Описание: У Дориана Павуса было все, чтобы жить без горестей, кроме зачета по химии
Предупреждения: нет
Примечания: я написал это, вспоминая студенчество. не уверен, что фик представляет ценность для кого-то, кроме меня самого
Ограничения: не заставляйте Дориана бросать учебу!
читатьУ Дориана Павуса было все, чтобы жить без горестей, кроме зачета по химии, и это омрачало последний месяц года. У него была роскошная внешность и прекрасные манеры, он владел иностранным языком в совершенстве и мог поддержать беседу о литературе античной и современной, он хорошо справлялся с учебой, но не зацикливался на ней, круг его знакомых ширился, и приятели в нем души не чаяли. У Дориана и вправду было все, кроме одного зачета, и из-за его отсутствия он не мог поставить допуск к экзаменам и начать к ним готовиться с чистой совестью.
В прошлом семестре его точно так же донимала госпожа Пентагаст — она была уверена, что фармацевта нельзя выпускать без знания медицины катастроф, и она изрядно потрепала Дориану нервы, но он все равно сдал ей устно все правила развертывания военно-полевой аптеки, перечислил все антидоты и даже продемонстрировал на ее не по-женски сильной руке умение накладывать жгут. Он считал этот предмет бесполезным, но мог понять преподавательницу: она ответственно относилась к своей работе, давала материал на парах и отлично читала лекции. Ее усилия должны были оправдаться на зачете.
А вот господин Тревельян приходил на первую пару в понедельник в мятом халате, угрюмо раздавал тесты и садился к классу спиной, уставившись в стену. Тесты он не проверял, просто ставил всем высший балл. Пары он не вел. Просто на них присутствовал. Лекции он никогда не читал, да и в самом университете появлялся редко. Именно из-за того, что его практически никогда нельзя было застать, Дориан и тратил почти каждый день на бесполезные поездки в надежде хоть когда-нибудь получить зачет.
Самое обидное — зачет не поставили только ему и самому худшему студенту группы и в принципе курса.
В очередной раз он приехал в университет в двенадцать дня, заглянул в кабинет и разочарованно закрыл дверь. Пусто! Этот лентяй не явился к назначенному времени, хотя сам объявил, что будет на кафедре. Дориан сел на узкий диванчик напротив кабинета. Вскоре появился их вечно отстающий Коул и присел рядом с ним, стискивая в пальцах край сумки.
— Он никогда не приходит вовремя, — замогильным тоном произнес Коул.
— Как ты догадался? — притворно поразился Дориан.
Вот. Зачета нет у него и у мальчика, живущего в своих снах. И хорошо, если эти сны вызваны расстройствами психики, а не тяжелыми наркотиками.
— Вчера он счищал снег с машины и думал, что в этом году точно завяжет, он придумал себе оправданье — он стар, ему тридцать лет…
— Ему двадцать семь — и да, он стар, — фыркнул Дориан. С чем, интересно, собрался завязывать Максвелл? Может, с преподавательской деятельностью? Давно пора. Ему бы не стоило даже начинать ее.
— Я предложил ему помочь, но он замахал руками и возмутился. Он сказал: я что, не мужик?
Дориан хмыкнул. Вполне в духе их медведя. Порой Максвелл забывал про существование парикмахера, и его медные космы отрастали и торчали во все стороны. Про щетину, регулярно становившуюся бородой, и говорить нечего. Красивый все-таки мужик, хоть и диковатый.
Прав был папа, когда угрозами требовал идти на врачебное дело и продолжать семейную династию. Надо было слушать его. У врачей нет химии. А Дориан все туда же — я буду судмедэкспертом, я так люблю токсикологию и химию… Если б он только знал, как выглядит настоящая химия, то сразу бы подал документы на лечебный факультет и стал мечтать о профессии гинеколога.
Прошло полчаса. Дориан начал жаловаться:
— Я ведь все лабораторные ему сдал. Я единственный из группы писал все лабы. Вот, видишь? — он помахал перед лицом Коула тетрадкой, но тот едва ли что видел — перед его мысленным взором всегда разыгрывались непонятные другим картины. — Я ему даю их на подпись, а он смотрит в ужасе и говорит, что подпишет позже. И так и не подписывает. Даже не пролистал ни разу. Я не знаю педагога хуже. За исключение шизофреника с валеологии…
— Душа мужчины находится в простате, — Коул мигом вспомнил любимое изречение шизофреника.
Дориан поморщился. Может, душа и находилась в простате, но он в тот момент был так зол на бесполезную пару, что на вопрос: «Где душа мужчины?» слишком громко ответил: «В заднице!». И с тех пор он стал любимчиком шизофреника. Ответ был признан верным.
Может, ему было бы проще, будь Максвелл тоже ненормальным. Впрочем, разве его можно назвать адекватным, если он не ставит зачет лучшему студенту группы? Дориан даже ни одной пробирки за все годы обучения не разбил. Вот что значит золотые руки.
— Почему он меня ненавидит, а?..
Несмотря на то, что вопрос был риторическим, Коул встрепенулся:
— Он не ненавидит. Он ругает себя за это, но не может ничего поделать. Он обещает себе заговорить раз в неделю, каждое воскресенье, но обещания, данные себе под грохот музыки и туман в голове, так просто нарушить…
— Ты имеешь в виду, он что-то обещает себе в клубе каждое воскресенье? Разве что только не напиваться так в следующий раз.
— Преподавать для души, но душе неспокойно. Нужно уйти. Но тогда душа разорвется на части.
Дориан искоса глянул на Коула. Тот таращился на закрытую дверь кабинета, а пальцами словно перебирал невидимые бусы. Нет, он совершенно точно употребляет наркотики. На языке вертелось предложение отвести его в реабилитационный центр, пока не стало поздно, но краем глаза Дориан заметил движение: к кабинету шел Максвелл Тревельян.
На этот раз он был одет с иголочки и чисто выбрит, и ему чертовски шла ухоженность. Может быть, если бы Дориан бывал в тех же клубах, что и Максвелл, он бы подошел познакомиться… Но чего нет, того нет.
Он поднялся одновременно с Коулом. Максвелл, заметив их, остановился возле кабинета. Не оставляя ему шанса капитулировать, Дориан подошел к нему почти вплотную и с вызовом сказал:
— Вы не поставили мне зачет.
— Я знаю, — Максвелл кивнул. — Самый главный должник.
Дориан постарался не заскрипеть зубами. За его плечом нарисовался полоумный Коул, и Максвелл тут же переключил внимание на него:
— Проходи. А ты подожди пока, — сказал он Дориану, понизив голос.
— Я первым пришел!..
Дориан вернулся на диванчик, кипя от ярости. Его в очередной раз вывел из себя интимный тон Максвелла, как будто они были близкими друзьями. Простые слова — но надо же было их сказать с такой интонацией, как будто они собирались прыгнуть в одну постель!
Не то чтобы Дориан был против. Преподаватель действительно был не так уж стар и весьма хорош собой. С этим никто не спорил. Они все звали его за глаза исключительно по имени, а Жозефина, хихикая, говорила, что переписывается с ним в соцсети, и еще немного — и он точно пригласит ее на свидание. Дориан в этом серьезно сомневался. Он тоже, раз уж на то пошло, переписывался с Максвеллом. Тот слал ему картинки с котами и шутки прошлогодней давности, а Дориан снисходительно отвечал смеющимся смайлом. Всегда одним и тем же. Надеялся, что до Максвелла дойдет, что его чувство юмора устарело. Но тот упорно продолжал присылать картинки.
Лучше бы лабы подписал!
Дориан прождал еще пятнадцать минут. Из кабинета вышел Коул, на его лице поселилась глупая улыбка.
— Ну что? — нетерпеливо спросил его Дориан, прежде чем зайти в кабинет.
— Сердце выскакивает, потому что наедине всегда так волнительно, но пусть оно выскочит прямо к его ногам…
Клинический случай.
— Я спрашивал про зачет, — вздохнул Дориан. — Но, знаешь, лучше не говори. Не хочу узнать, что я остался единственным отстающим.
И он вошел в кабинет.
Максвелл сидел за своим столом, словно занимался чем-то важным, а не просто таращился невидящим взглядом в ведомость с идеальной посещаемостью Дориана.
Не дожидаясь, пока Максвелл начнет издеваться, Дориан поставил на стол сумку и рывком расстегнул на ней «молнию».
— Лабораторные, — словно обвиняя, сказал он и бросил тетрадь на стол Максвелла. — Лекции. Конспект семинарских занятий.
Сверху он бросил зачетку.
Максвелл, все это время наблюдавший, как перед ним в стопку падают предметы, наконец поднял взгляд на Дориана:
— Ты так и останешься в куртке?
— Я не собираюсь задерживаться надолго.
Вопреки своим словам, Дориан все же снял верхнюю одежду и остался в рубашке. Максвелл, удовлетворенно кивнув, придвинул к себе тетради Дориана.
— Надо же все обсудить… Я спрашивал тебя по лекциям?
Чувствуя, что сейчас лопнет от злости, Дориан процедил:
— А кого-нибудь, кроме меня, вы хоть о чем-то спрашивали?
— А чего у них спрашивать, — легкомысленно ответил Максвелл, — они на лекции не ходят…
— Но зачет у них есть!
Дориан подлетел к Максвеллу почти вплотную и встал сбоку от его стула. Упершись ладонью в его стол, Дориан отчеканил:
— Я пришел в последний раз. Вы не имеете права не поставить мне зачет. В противном случае я пойду к ректору. И заодно напишу заявление, что кафедра химии берет взятки, — мстительно добавил он, памятуя, как яростно и безуспешно университет борется с коррупцией.
Максвелл смотрел на него своими синими глазами и словно не слышал. Неожиданно Дориан осознал, как близко они находятся друг к другу. И как он сам, Дориан, переступил все правила приличия и загнал преподавателя в угол. Максвеллу со своего стула только на подоконник перелезать…
Но Максвелл не собирался отодвигаться. Его щеки чуть покраснели, веснушки показались темнее обычного.
— Да, не самый лучший способ завязать общение, — пробормотал Максвелл и опустил взгляд на зачетку.
— Общение можно было бы завязать, попробовав со мной поговорить, — резко ответил Дориан и выпрямился. — Зачет.
Максвелл медленно придвинул к себе зачетку и открыл ее на нужной странице. Название предмета он писал так неторопливо, как будто забыл, что вел целый год. Над своей подписью раздумывал, словно разучился писать.
Вдруг пришло в голову: а может, Коул хотел сказать, что их преподаватель влюблен? Да кто разберет его… Гораздо важнее, что Максвелл придирался к нему весь семестр, просил его заново оттитровать раствор и оставлял в кабинете, когда все уже ушли, и не желал отходить. Дориан бы уже капнул индикатор, чтобы цвет раствора стал похожим на необходимый, так нет, приходилось делать все по правилам…
Максвелл поставил заветную закорючку и протянул зачетку Дориану. Тот взял ее за край, но Максвелл так и не отпустил ее. Они застыли, каждый держась за свою сторону маленькой книжечки.
— Дориан, я увольняюсь, — негромко сказал Максвелл. — В следующем семестре у вас будет вести кто-то другой.
— Нашли работу с зарплатой получше? — Дориан дернул за зачетку.
— У меня и так есть основная работа, а эта была ради удовольствия, — Максвелл зачетку не отдал. — Я пока никому, кроме тебя, не говорил.
— Благодарю за оказанную честь, — Дориан дернул сильнее, и Максвелл разжал пальцы.
Взяв тетради, Дориан сунул их в сумку и схватил куртку.
— Может, сходим куда-нибудь вместе? — бросил ему в спину Максвелл.
Дориан ничем не выдал своего смятения. Он обернулся с безупречным выражением лица и ехидно улыбнулся:
— Надо было раньше предлагать переспать за зачет. Теперь уже поздно.
Гордо развернувшись, он вышел из кабинета и хлопнул дверью. На ходу надевая куртку, он спешил покинуть учебный корпус. Опасался, что Максвелл пойдет следом и повторит свое предложение, а может, даже и извинится за то, что так долго мучал — он ведь не был мудаком, просто подкаты у него идиотские. И Дориан боялся, что поведется на его глупый флирт.
Потому что он ни на секунду не забывал о привлекательности преподавателя, а душечка Жози не давала ему прохода, щебеча, что Максвелл очень притягателен и наверняка хорош в постели.
***
С экзаменами Дориан успешно справился. Зимняя сессия осталась позади. Каникулы тоже закончились. Но он надеялся на их продолжение — двухнедельная практика на фармпроизводстве обещала быть чисто символической. Они собрались возле единственного действующего завода города вместе с однокурсниками, потоптались на улице под легким снежком в ожидании, когда им оформят пропуски, и вошли внутрь.
Пока Дориан снимал черное шерстяное пальто, отряхивая его от капелек воды, в которые превратились снежинки, Жози подкралась к нему со спины и, коснувшись плеча, прошептала:
— Что здесь делает Максвелл?
— Что? — Дориан почувствовал, как кончики ушей покраснели. Он посмотрел в указанном Жози направлении.
Она не ошиблась: у дверей во внутренние помещения их ждал Максвелл, халат в кои-то веки был выглажен и натягивался на широких плечах, а на губах играла улыбка. И это в понедельник утром! Либо клубы по всему городу в одночасье закрылись, либо эту работу Максвелл любил гораздо больше преподавания. Либо, что еще более вероятно, сюда нельзя было приходить с похмелья.
Раздались удивленные возгласы одногруппников Дориана и жаркие приветствия — еще бы, им-то чего не любить этого медведя! Им-то он за нулевые знания ставил высший балл и зачет раньше, чем остальному потоку. Даже Жози, просияв, покинула Дориана и побежала здороваться. Один только Коул нарисовался словно из ниоткуда и прошелестел:
— Он хочет исправить ошибки. Он не знает, как…
— Послушай, — не выдержал Дориан, — я дам тебе номер. Позвонишь, и тебе обязательно помогут.
Накануне ему всучили листовку, гласившую, что ИЗ НАРКОМАНИИ ВЫХОД ЕСТЬ, и он сохранил ее специально для Коула. Оставалось надеяться, что тот оценит заботу.
Протиснувшись через толпу однокурсников к своей группе, Дориан встал в конце, буравя Максвелла взглядом. Тот, почувствовав это, нервно оглянулся, заметил Дориана и широко улыбнулся.
Дориан почти растянул губы в ответ, но вовремя спохватился и выразил глазами полнейшее презрение.
Максвелл мог хотя бы разок и обмолвиться об основном месте работы. Все они были бы не прочь послушать, куда можно устроиться после получения диплома. И, конечно, ему следовало бы рассказать, что вести практику будет именно он. Они бы просто не пришли, зная, на каком уровне у их бывшего преподавателя ответственность.
И все же Дориан не удержался от тяжелого вздоха. Он ведь все дни думал, что стоило бы ответить на приглашение Максвелла согласием. Даже размышлял, не написать ли ему в соцсети. Но в конце концов решил, что это подорвет его безупречное поведение. Разве для того он продинамил Максвелла, чтобы потом передумать? Нет уж. Пусть Максвелл предложит пойти на свидание еще раз. А Дориан еще раз откажется, потому что нечего было его весь год мучить!..
Максвелл повел их по цехам, предварительно прокатив на древнем скрипящем лифте. Дориан, как бы ни желал его игнорировать, все равно прислушивался. Было интересно. Особенно символический переход из грязной зоны в чистую, где они в маленькой стеклянной каморке могли переступить через нарисованную синей краской линию только в бахилах, надетых тут же… Максвелл, к удивлению Дориана, не отлынивал от ведения экскурсии и не отшучивался в ответ на вопросы. Он охотно описывал принцип работы реакторов и рассказывал об участии персонала в производстве лекарств, подробно останавливался на всех аспектах процесса и даже ухитрился сделать свою лекцию увлекательной. Проходя мимо цеха мазей, он заметил, что никто, конечно, не разрешит им бросать вазелин в печь лопатой, практика будет рассматривать несколько иные задачи… Здесь все навострили уши. Экскурсия подошла к концу, и Максвелл завел их в просторный конференц-зал. Дождавшись, пока все рассядутся (Дориан занял место в середине), он вытащил из-под стола огромную кипу бумаг и радостно провозгласил:
— Ваша задача — составить аппаратные схемы и технологические регламенты в количестве пяти штук на каждый день практики. Листы А3 — там, — он махнул рукой, — карандаши и ластики ищите сами.
— В чем практика-то?! — возмутилась Сэра. — Бумажки я и дома почеркаю!
Максвелл с широченной улыбкой развел руками. Дориан возненавидел его еще больше. Садист. Радуется, что они займутся бесполезными чертежами.
Максвелл направился к выходу за его спиной, но напоследок обернулся:
— Дориан, пройди со мной.
Дориан, начавший было доставать из сумки карандаш, подозрительно прищурился.
— Поможешь мне принести еще кое-что для работы, — пояснил Максвелл.
Ладно. Отчасти это было логично. На всем потоке было три парня. Один из них — Коул, второй не пришел, сказавшись больным. Просить девушек нести толстенные папки попросту неприлично.
Дориан рывком встал, перебрался через ряд чужих ног к проходу и двинулся за Максвеллом.
Тот молча вел его по коридору. Дориан не стал задавать никаких вопросов. Максвелл остановился перед одной из дверей и, отворив ее, отошел в сторону, приглашая Дориана внутрь.
— Мы точно пошли за еще одним талмудам со схемами древних мазетерок? — нагло спросил Дориан, смерив Максвелла взглядом, и шагнул внутрь небольшого кабинета.
Окно закрывали светлые жалюзи, возле него располагался стол, заваленный бумагами, словно мир еще не шагнул в эру электронного документооборота, а завершалась архитектурная композиция поистине королевским креслом из материала, напоминающего черную кожу.
— Ага, специально хочу найти принцип трехвальцовой мазетерки, — сказал Максвелл, закрывая дверь.
Дориан обернулся к нему. Максвелл стоял перед ним, с одной стороны, неприкаянным, и казался одним большим комком сожаления и раскаяния, а с другой стороны, он смотрел с жадностью, какой никогда не позволял себе на парах.
— Я люблю решительных мужчин, — негромко произнес Дориан. — В противном случае я предпочитал бы мнущихся и скромных девочек-малолеток.
Максвелл моргнул и, словно прыгнув с обрыва, в один шаг приблизился к нему и, сграбастав в объятия, прижался губами к губам.
Дориан против воли обмяк. Ручищи у Максвелла были огромными и сильными, и стискивал он ими на манер тисков смерти, а губы нетерпеливо и влажно сжимали губы Дориана, умоляя ответить этому нахальному и отчаянному поцелую.
И Дориан ответил. Он разомкнул губы, положил руку Максвеллу на шею, а второй оперся о стол, чтобы не рухнуть под напором медвежьей страсти. Максвелл навалился на него, словно ноги его не держали, и целовал, пока у Дориана не закружилась голова от нехватки воздуха. Положив ладони Максвеллу на грудь, он оттолкнул его. Тот отстранился с потерянным видом и почти с испугом спросил:
— Я что-то не так…
— Все так! — Дориан схватил со стола Максвелла одну из папок. Обмахиваясь ею, он добавил: — Просто воздуха у тебя здесь нет. Да и мне попросту нужно какое-то время, чтобы справиться с изумлением! Год ты надо мной издевался, а теперь…
— Я не издевался, я хотел подружиться.
Максвелл порывисто подался вперед, и Дориан ожидал еще одного поцелуя, но вместо этого Максвелл потянулся за его спину и, дернув за шнурок, отодвинул жалюзи в сторону. Он приналег Дориану на грудь и потянулся еще дальше, чтобы распахнуть окно.
В кабинет хлынул свет и поток свежего холодного воздуха.
— Так лучше? — поинтересовался Максвелл.
— Гораздо. Только теперь, боюсь, я замерзну.
— Я тебе не позволю.
И Максвелл, обхватив его за талию, подтолкнул на свой стол, усаживая прямо на бумаги.
@темы: фанфик, жанр: слэш, персонаж: Дориан, сеттинг: модерн!АУ, персонаж: м!Инквизитор, фест Двойной удар, рейтинг: G
-
-
21.07.2017 в 01:18Гспд, он такой тут прекрасный, что я не переставала хихикать
Один из любимых моментов: «— Послушай, — не выдержал Дориан, — я дам тебе номер. Позвонишь, и тебе обязательно помогут.
Накануне ему всучили листовку, гласившую, что ИЗ НАРКОМАНИИ ВЫХОД ЕСТЬ, и он сохранил ее специально для Коула. Оставалось надеяться, что тот оценит заботу. »
Дориан очаровательная язва. Что, конечно, логично для такого совершенного человека, как он. Может себе позволить
Максвелл сводный брат дефолтного Хоука по бате
В целом, очень красивая пара нарисовалась
Замечательная история, живая и веселая
-
-
21.07.2017 в 12:13я написал это, вспоминая студенчество. не уверен, что
студенчество у мну было не медицинское
аххаха, но есть камарды медики разных поколений- тем не менее, в тексте я детектед совершенно чудесные разные фишечки, которые ну вот прямо самое оно!-
-
21.07.2017 в 13:45Ограничения: не заставляйте Дориана бросать учебу!
конфешн: начала смеяться уже с шапки.
Тот слал ему картинки с котами и шутки прошлогодней давности, а Дориан снисходительно отвечал смеющимся смайлом. Всегда одним и тем же.
а с Андерсом бы сработалоДориан, вот это жестокость! А Максвелл, хочу сказать, даже вызывает некоторое восхищение за то, что стойко это пережил и таки не сдался
Очень забавный фик))
-
-
21.07.2017 в 19:19Максвелл сводный брат дефолтного Хоука по бате
ну он же преподаватель! у него мораль и робость!
спасибо
Mor-Rigan, я посублимировал на медико-фармацевтическую тему
Уми,
конфешн: начала смеяться уже с шапки.
ура, я могу в юмор!
А Максвелл, хочу сказать, даже вызывает некоторое восхищение за то, что стойко это пережил и таки не сдался
просто он флегматик
и он бухалспасибо
-
-
22.07.2017 в 17:18Коул так замечательно вписывается в повествование, вот здесь я вообще заорал в голос:
— Ну что? — нетерпеливо спросил его Дориан, прежде чем зайти в кабинет.
— Сердце выскакивает, потому что наедине всегда так волнительно, но пусть оно выскочит прямо к его ногам…
Клинический случай.
— Я спрашивал про зачет, — вздохнул Дориан.
— Я не издевался, я хотел подружиться.
а Максвелл определенно гений
спасибо за такую чудесную работу!
-
-
23.07.2017 в 12:37-
-
31.07.2017 в 01:13Коул определенно умеет находить нужные слова, жаль, никто его не понимает
Очень понравилось
-
-
04.08.2017 в 21:06